Трактовка доктрины о принципиальной допустимости

Такая трактовка доктрины о принципиальной допустимости доказательств, полученных с нарушением закона, в данном случае гораздо более демократична по сравнению с уже упоминавшимися правилами Д. Кромптона и Д. Хориджа, относящимися к вещественным доказательствам, где она отличается очевидной реакционностью. Игнорировать это обстоятельство нельзя, ибо правило, обусловливающее допустимость признания обвиняемого отсутствием притеснения или угрозы со стороны должностных лиц при его получении, несомненно, является некоторым сдерживающим фактором для полиции при проведении ею расследования, — фактором, если и не исключающим злоупотребления со стороны полиции полностью, то во всяком случае ограничивающим наиболее грубые их формы. Однако Комиссия по пересмотру уголовного права Англии нашла это правило не соответствующим современным условиям и в своем официальном Отчете №11 рекомендовала его изменить. Но ошибочно полагать, что она исходила при этом из стремления обеспечить права личности в английском уголовном процессе, оградить ее от неправомерных действий полиции. Оказалось, что Комиссию гораздо больше вдохновляет идея расширения полномочий полиции при проведении расследования за счет свертывания гарантий прав личности. Едва ли какой-либо иной целью можно объяснить рекомендацию Комиссии считать допустимым доказательством виновности признание обвиняемого, полученное в результате применения угрозы или притеснения со стороны должностных лиц в процессе полицейского расследования. И положения принципиально не меняет выдвигаемое Комиссией требование к обвинителю доказать вне разумных сомнений, что угроза или притеснение имели такой характер, который не мог вызвать ненадлежащего признания со стороны обвиняемого. Что в данном вопросе действительно не вызывает сомнений, так это то обстоятельство, что подобная рекомендация Комиссии объективно привела к дальнейшему ослаблению процессуальных требований, предъявляемых к английской полиции при проведении досудебного расследования, и даже более того — оказалась еще одним стимулом к нарушению закона.